— Шш! — зашипел Лютов, передвинув саблю за спину, где она повисла, точно хвост. Он стиснул зубы, на лице его вздулись костяные желваки, пот блестел на виске, и левая нога вздрагивала под кафтаном. За ним стоял полосатый арлекин, детски положив подбородок на плечо Лютова, подняв руку выше головы, сжимая и
разжимая пальцы.
Он совал ко мне кулаки коротких рук,
разжимал пальцы и, хватая ими воздух, точно за волосы ловил кого-то, тряс, рвал и все говорил, жадно присвистывая, брызгая слюною...
Неточные совпадения
Держа стакан у подбородка, он замахал правой рукой, хватая воздух
пальцами, сжимая и
разжимая кулак.
Я поспешил исполнить ее желание — и платок ей оставил. Она сперва отказывалась… на что, мол, мне такой подарок? Платок был очень простой, но чистый и белый. Потом она схватила его своими слабыми
пальцами и уже не
разжала их более. Привыкнув к темноте, в которой мы оба находились, я мог ясно различить ее черты, мог даже заметить тонкий румянец, проступивший сквозь бронзу ее лица, мог открыть в этом лице — так по крайней мере мне казалось — следы его бывалой красоты.
Дьякон, уже загнувший все пять
пальцев левой руки, секунду подумал, глядя в глаза отцу Захарии, и затем,
разжав левую руку, с тем чтобы загибать ею правую, произнес...
Случилось, что Боря проколол себе ладонь о зубец гребня, когда, шаля, чесал пеньку. Обильно закапала на снег алая кровь, мужики, окружив мальчика, смотрели, как он сжимал и
разжимал ярко окрашенные
пальцы, и чмокали, ворчали что-то, наклоняя над ним тёмные рожи, как большие собаки над маленькой, чужой.
Она крепко обхватила рукой мою руку повыше раны и, низко склонившись к ней лицом, стала быстро шептать что-то, обдавая мою кожу горячим прерывистым дыханием. Когда же Олеся выпрямилась и
разжала свои
пальцы, то на пораненном месте осталась только красная царапина.
— Перестаньте, Полина! Полно! — говорил он и никак не мог
разжать ее
пальцев. — Успокойтесь, прошу вас!
Она закрыла глаза и побледнела, и длинный нос ее стал неприятного воскового цвета, как у мертвой, и Лаптев все еще не мог
разжать ее
пальцев. Она была в обмороке. Он осторожно поднял ее и положил на постель и просидел возле нее минут десять, пока она очнулась. Руки у нее были холодные, пульс слабый, с перебоями.
Дьякон, уже загнувший все пять
пальцев левой руки, секунду подумал, глядя в глаза отцу Захарии, и затем,
разжав левую руку, чтобы загибать ею
пальцы правой, произнес...
(Антонио несколько раз сжал и
разжал перед своим лицом
пальцы правой руки.)
— Не надо, не надо… Идите… Ах, какой вы непослушный!.. Ступайте, вам говорят. Но когда я, боясь на самом деле ее рассердить,
разжал свои
пальцы, она вдруг удержала их и спросила...